НАЧАЛО ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ (1941 г.)

Коровин В.В., кандидат исторических наук, учитель истории и краеведения МОУ "Средняя общеобразовательная школа № 15", г. Курск

На протяжении вот уже шести десятилетий события Великой Отечественной войны остаются одной из самых героических и трагических страниц нашей истории, по-прежнему вызывая неослабевающий интерес ко всему, что связано с суровым военным временем. Важнейшей составляющей всенародной борьбы против немецко-фашистских захватчиков являлось партизанское движение.
К сожалению, рамки современных школьных учебников по истории не позволяют в полной мере осветить многие аспекты. В то же время использование новых документальных источников дает возможность воссоздать неизвестные страницы истории партизанского движения, объективнее оценить происходившие в те годы события.
В захваченных областях СССР гитлеровцы осуществляли политику кровавого террора, тотального геноцида и грабежа, стремясь подорвать и сломить дух советских людей, их волю к сопротивлению. Но все чудовищные фашистские злодеяния только усиливали ненависть к захватчикам, стремление народа к активной борьбе. Принимая все более эффективный характер, она не являлась лишь стихийным взрывом народного гнева, а выражала кровную заинтересованность всех слоев общества, наций и народностей в защите свободы и независимости своей многонациональной Родины, всего того, что было создано и построено усилиями многих поколений.
Всенародная борьба в тылу вражеских войск проявлялась в активных действиях партизанских формирований, подпольных организаций и групп, в массовом участии населения временно оккупированных территорий в срыве политических, экономических и военных мероприятий противника.
Численность участников партизан движения превышала 1,1 млн. человек; из них до 80% имели возраст от 18 до 45 лет, т.е. были наиболее боеспособной и зрелой частью населения. Борьбу против немецко-фашистских захватчиков вели свыше 220 тыс. подпольщиков. Среди партизан рабочие составляли 30,1%, крестьяне - 40,5, служащие - 29,4%.
Основными программными документами, регламентирующими работу по развертыванию всенародной борьбы в тылу противника, стали директива СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня и постановление ЦК ВКП(б) от 18 июля 1941 г. «В занятых врагом районах, - говорилось в директиве, — создавать партизанские отряды и диверсионные группы для борьбы с частям вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога складов и т.д. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все мероприятия».
Эти директивные указания содержались в закрытом документе и поэтому не могли быть сразу доведены до сведения населения. В речи по радио Председателя Государственного Комитета Обороны И.В.Сталина 3 июля 1941 г. основные идеи названной директивы получили дальнейшее развитие.
Специальное постановление ЦК ВКП(б) «Об организации борьбы в тылу германских войск» от 18 июля 1941 г. обязывало руководящие партийные и советские органы осуществлять действенные меры для всемерного развертывания народной борьбы за линией фронта. Наряду с созданием партизанских отрядов и диверсионных групп требовалось организовать на оккупированной территории широкую сеть подпольных партийных организаций, призванных возглавить активное сопротивление захватчикам. Особое внимание в постановлении обращалось на подбор руководителей партизанских отрядов и подпольных организаций из числа «опытных, боевых и до конца преданных нашей партии, лично известных руководителей парторганизаций и проверенных на деле товарищей».
Историк А.Ю.Попов, исследующий деятельность органов госбезопасности в годы войны, отмечает, что еще начиная с конца 1920-х гг. органы государственной безопасности совместно с ГРУ Генерального штаба Красной армии готовились к партизанской войне на случай нападения на нашу страну агрессора. Так, в 1929-1933 гг. большая школа по подготовке партизанских формирований находилась в ведении ОГПУ в Харькове. Подготовка к партизанской войне проводилась по линии дорожно-транспортных отделов ОГПУ на приграничных железных дорогах. Готовились тайные склады оружия и продовольствия. При этом использовался опыт партизанского движения в годы Гражданской войны в Западной Белоруссии в 1920-е гг. Однако с 1933 г. в руководстве страны укоренилась идея ведения войны на чужой территории. В ходе репрессий, развернувшихся в стране в предвоенные годы, партизанские склады были ликвидированы, а все, кто имел отношение к подготовке малой войны, были репрессированы. Все это осложнило развязывание партизанской борьбы.
По мнению В.И.Боярского, главной трудностью в организации сопротивления в тылу врага в начале войны стало также быстрое продвижение вражеских войск вглубь СССР и оккупация ими прибалтийских республик, Белоруссии, Молдавии, значительной части Украины и ряда районов Российской Федерации, что не позволило повсеместно организовать подполье. В Эстонии, например, из 800 активистов, оставленных для организации активного сопротивления врагу, многие погибли, не получив в то время широкой поддержки населения, часть была арестована, а некоторые партийные руководители оказались предателями, в том числе К.Сярэ, бывший в 1940 г. первым секретарем ЦК КП(б) Эстонии. Исправляя положение, приходилось создавать на не оккупированной территории организаторские группы и перебрасывать их в тыл противника, где они связывались с оставшимся партийно-комсомольским активом и создавали подпольные партийные комитеты, партизанские отряды.
Стремительное развитие событий на фронте в короткие сроки выявило тех, кто занял пассивную, выжидательную позицию или проявил открытую готовность к сотрудничеству с оккупантами, видя в них освободителей от большевизма, «москалей» и «русского владычества». Такие настроения проявились среди части населения западных областей Украины, Белоруссии, в Прибалтике и Бессарабии, только недавно вошедших в состав СССР, а также в Крыму и на Северном Кавказе.
По оценке Б.Н.Ковалева, пособники врага, находившиеся в различных коллаборационистских формированиях, составили за годы войны более 1 млн. человек. Многие из этих лиц, ненавидя страну и советскую власть, выдавали оккупационным военным властям и гестапо коммунистов, комсомольцев, партизан, подпольщиков, оказавшихся в окружении бойцов и командиров Красной армии, евреев, цыган, добровольно шли на службу врагу, становились полицейскими, принимали активное участие в немецких карательных операциях против советских патриотов.
Отношение местного населения к противнику, с одной стороны, и к партизанам -с другой, можно определить по содержанию отчета командира 703-го немецкого охранного батальона, действовавшего с мая по июнь 1942 г. в районе восточнее реки Десна: «Русские к немцам и венграм относятся с неприязнью, по меньшей мере, сдержанно; к партизанам отношение очень дружественное, большая часть их в партизанах; даже женщины и дети со времени боев 1941 г. поддерживают связь с партизанами, постоянно снабжают их продовольствием, как правило, добровольно; поставляют им сведения, бегут при приближении немецких и венгерских войск, потом долго скрываются в лесах, постоянно используются в качестве разведчиков».
В партизанские отряды вступали не только местные жители, но и многие бойцы и командиры Красной армии, попавшие в окружение и не сумевшие пересечь линию фронта. В то же время в партизанском движении не могло участвовать все население оккупированных районов, так как основную его часть составляли старики, женщины и дети, а миллионы взрослых мужчин были мобилизованы в ряды Красной армии или эвакуированы в тыловые районы страны с предприятиями.
Исследователь из Санкт-Петербурга А.А.Волоковых, изучающий роль объективного фактора в организации и развитии партизанского движения, считает, что размах партизанского движения во многом определялся природными условиями, рельефом и характером местности. Партизанские формирования базировались большей частью в лесистых, болотистых или горных районах. Естественные условия северо-западных районов РСФСР, белорусского Полесья, северо-западной Украины, Закарпатья, а позднее Крыма и предгорья Кавказа обеспечивали интенсивное и непрерывное ведение и развитие мощной партизанской войны, ставшей важным стратегическим фактором. Условия, в которых действовали партизаны за линией фронта, определяли различные формы их организации и разные методы борьбы. У партизан, базировавшихся в лесах, были крупные формирования (отряды, полки, бригады), а у тех, кто укрывался в лесостепных районах и в катакомбах были сравнительно небольшие подразделения.
Вместе с партийными органами в организации партизанского движения активное участие принимали командование и политорганы Красной армии, специальные структуры НКВД. При политуправлениях фронтов и политотделах армий в соответствии с директивой Главного политического управления РККА от 19 августа 1941 г. создавались отделы и отделения по партийно-политической работе среди населения и войск Красной армии, действовавших на советской территории, занятой противником.
На основании приказа НКВД СССР № 001151 от 25 августа 1941 г. оперативные группы НКВД-УНКВД республик, областей и краев по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе реорганизовывались в 4-е отделы НКВД-УНКВД. В их штат входили сотрудники областных управлений НКВД, задачи которых на начальном этапе деятельности заключались в координации действий районных органов власти по формированию партизанских отрядов, подготовке мест их базирования, а также вербовка агентурно-разведывательной сети для работы в тылу противника.
Летом 1941 г. в прифронтовых областях создавались и специальные школы по подготовке диверсионно-террористических групп для деятельности в тылу врага. В короткие сроки подбирался преподавательский состав, производился набор слушателей из числа партийно-комсомольского актива. На занятиях курсантам читали лекции о методах разведывательно-диверсионной деятельности в тылу противника, обучали подрывному делу, совершенствовали навыки владения боевым оружием и рацией.
К сожалению, летом 1941 г. вооружение истребительных батальонов, как и формируемых партизанских отрядов, явно не соответствовало предстоящим боевым операциям. Так, в августе на вооружении истребительных батальонов Курской области имелись 28 станковых и ручных пулеметов, 2167 автоматов и самозарядных винтовок, 6668 винтовок С.И.Мосина образца 1891/1930 гг., 1177 охотничьих ружей, 1382 кавалерийских клинка и 10 000 ручных гранат. Приведенные данные показывают, что большинство Управлений НКВД прифронтовых областей не имели дополнительного резерва вооружения, который мог быть использован для оснащения создаваемых партизанских отрядов и групп. В целях решения проблемы с обеспечением партизан оружием в ближайшие месяцы на промышленных предприятиях кустарным способом организовывалось производство простейших видов вооружения и боеприпасов: партизанских бомб, простых дорожных мин, бутылок с горючей смесью.
Большинство исследователей истории партизанского движения сходятся во мнении, что в первые месяцы Великой Отечественной войны партизанам приходилось вести боевые действия в чрезвычайно трудных условиях. Не хватало опыта партизанской борьбы, оружия, снаряжения, продовольствия. Не была хорошо налажена разведка. Отряды народных мстителей нередко попадали в засады, окружения, подвергались разгрому со стороны карателей, войск СС, но тем не менее их дерзкие налеты уже тогда являлись весьма чувствительными для противника.
Партизанское движение, развернувшееся на оккупированной территории СССР, постоянно держало противника в напряжении. Начиная с августа 1941 г. гитлеровцы для борьбы с партизанами формировали специальные моторизированные и конные отряды, вооруженные вплоть до минометов.
С осени 1941 г. при многих германских дивизиях были созданы истребительные команды, отряды и батальоны по борьбе с партизанами. Там, где партизанское движение уже в первые месяцы войны приняло широкий размах, немцы использовали против них целые соединения. Однако не всегда крупномасштабные войсковые операции против партизан были удачные.
Некоторые немецкие генералы признавали, что инициатива принадлежит партизанам и что для успешной борьбы против них немцы должны учиться у самих партизан. Так, генерал Роквес в секретном приказе от 14 сентября 1941 г. прямо отмечал: «В лице русских партизан мы встречаем очень деятельного, ловкого, подвижного и решительного противника, который отлично умеет использовать местность, проводит свои операции преимущественно по ночам и, действуя в собственной стране, в большинстве случаев пользуется поддержкой населения». Похожее откровенное признание есть в приказе № 52 от 14 сентября 1941 г. генерала Шенкендорфа: «Для более успешной борьбы с партизанами... части дивизий охраны тыла расчленить вплоть до взводов и занять возможно большее число населенных пунктов. При этом - внезапное наступление на рассвете или незаметный захват населенного пункта в темноте».
Обеспокоенное разраставшимся партизанским движением гитлеровское командование было вынуждено для борьбы с ним не только непрерывно усиливать специальные охранные соединения, но и привлекать полевые войска. По данным германского генерального штаба, на 30 ноября 1941 г. против советских партизан действовали: 21 охранная, пехотная, моторизованная и кавалерийская дивизии, 16 пехотных, моторизованных и кавалерийских бригад, один отдельный полк, всего около 30 расчетных дивизий.
Для борьбы с партизанскими формированиями, кроме своих войск, гитлеровцы использовали войска союзников и полицейские батальоны из предателей и изменников Родины. Так, в Смоленской области против партизан действовали отряды, состоявшие на 30% из мадьяр, 30% - румын, 30% - русских, 10% - словаков. Причем при наступлении на партизан немецкие части, как правило, шли последними, пропуская вперед союзников, впереди которых шли подразделения полиции из местного населения.
В начальный период войны гитлеровцы вели разведку против партизан армейскими частями, дивизиями охраны тыла и полицейскими батальонами. В дальнейшем противник для разведки местонахождения партизанских формирований стал организовывать разведгруппы от 2-4 человек до взвода. Кроме наземной разведки, фашисты вели авиаразведку. Они добывали сведения также путем захвата документов. Особенно немцы стремились захватить списки партизан и советских работников.
В ряде случаев противнику удавалось получать документы под грифом «Совершенно секретно». Так, 14 июля 1941 г. в самолете, совершившем вынужденную посадку, немцы захватили донесение начальника Управления политической пропаганды Северо-Западного фронта бригадного комиссара Рябчего на имя заместителя наркома обороны Л.З.Мехлиса. А в нем сообщалось о численности, организации, районах действия, задачах, вооружении и кадрах партизанских отрядов в районе Северо-Западного фронта. Документ был доставлен в Главную Ставку германского командования и на другой же день разослан в штабы соединений.
Вскоре германское Верховное главнокомандование издало приказ, приравнивающий партизан к вооруженным бандитам и предписывающий их беспощадное и поголовное уничтожение. В руки германской разведки попала также инструкция для партизанских групп, которая была переведена на немецкий язык. Она была использована при разработке «Наставления по борьбе с партизанами».
Гитлеровцам удавалось захватывать секретные документы и благодаря оплошности кое-кого из руководителей партизан. Так, 23 ноября 1941 г. штаб 123-й немецкой пехотной дивизии разослал список бойцов отряда и памятку, разработанную комиссаром партизанского отряда. Оба документа были найдены в седле лошади, которая без присмотра паслась на лугу.
Одним из источников нужной информации для германской разведки являлся допрос пленных. Немецкие разведывательные органы не гнушались ничем для получения показаний от пленных красноармейцев, партизан и гражданских лиц. Давались прямые указания избивать допрашиваемых лиц, угрожать им смертью для того, чтобы те сообщили нужные сведения. Так, в директиве штаба 256-й немецкой пехотной дивизии от 5 августа 1941 г. говорится: «Опыт показывает, что гражданские лица только тогда дают показания, когда к ним применяются принуждение или угроза смертью. Мягкость не должна иметь место». Германским командованием был издан приказ о том, чтобы пленных партизан расстреливать только после выбивания от них нужных сведений.
Особое значение придавалось допросу партизан. Об этом говорится в приказе № 17 по кавалерийской бригаде СС от 31 октября 1941 г. «Пленных партизан, производящих впечатление интеллигентных людей, сразу не следует расстреливать... их следует доставить в штаб бригады».
Как отмечал бывший гитлеровский полковник Г.Теске, несмотря на огромные трудности первого периода летом и осенью 1941 г. в нападениях на тылы группы армий «Центр» участвовали до 900 партизанских отрядов и групп общей численностью более 40 тыс. человек. В середине ноября из-за нехватки паровозов и разрушений партизанами железнодорожных путей группа армий «Центр» вместо 70 эшелонов, составлявших суточную потребность в материальных средствах, получала только 23.
В тылу группы армий «Юг» летом и осенью 1941 г. вели активную вооруженную борьбу 883 партизанских отряда и 1700 небольших групп общей численностью около 35 тыс. человек. С войсками Юго-Западного и Южного фронтов взаимодействовали 165 отрядов.
В конце июля 1941 г. И.В.Сталин в беседе со специальным помощником президента США Г.Гопкинсом заявил, что за линией фронта Германии созданы многочисленные партизанские отряды. «Они постоянно нападают на немецкие аэродромы и коммуникации. Русские лучше, чем немцы, знакомы с местностью и лучше знают, как пользоваться естественными прикрытиями. Эти «партизанские» войска, - отметил Сталин, - стали серьезной угрозой для немецкого наступления».
Зима 1941/42 г. стала временем суровых испытаний для партизан. Жестокие морозы, острая нехватка оружия, боеприпасов и продовольствия, насыщенность многих населенных пунктов гарнизонами противника, отсутствие связи с «Большой землей» - вот те факторы, которые негативно сказывались на эффективности борьбы с врагом. Значительная масса партизанских формирований сумела все же приспособиться к зимним условиям и не снизила активность своей боевой деятельности.
В ходе начавшегося 5-6 декабря 1941 г. контрнаступления Красной армии под Москвой усилилось взаимодействие партизан с частями действующей армии. В январе 1942 г. партизаны Смоленской области освободили более 40 сел и деревень в Знаменском районе, куда вскоре высадились наши воздушно-десантные части. В феврале смоленские партизаны выбили противника из Дорогобужа. В этом районе с ними соединились действовавшие во вражеском тылу части 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерала П.А.Белова. Совместно с кавалеристами и десантниками 4-го воздушно-десантного корпуса полковника А.Ф.Казанкина партизаны освободили территорию площадью около 10 тыс. кв. км.
«Первая битва, которую проиграл вермахт во Второй мировой войне, - писал Г.Теске, - была битва против советских партизан зимой 1941/42 г. Затем последовали дальнейшие поражения в этой борьбе... В основном они состояли в том, что с самого начала инициатива находилась у партизан и осталась у них до конца войны».
Вопросы организации и боевых действий партизанских сил Украины и Белоруссии, северо-западных, западных и центральных районов России достаточно полно отражены в трудах исследователей. Участие же в партизанской борьбе населения оккупированных областей Центрального Черноземья длительное время оставалось вне поля зрения специалистов.
Наряду с бойцами истребительных батальонов, основным ядром формируемых в Курской и Воронежской областях партизанских отрядов становились представители партийно-советского актива районов. На начальном этапе организации партизанских отрядов их командирами становились руководители районных административных, хозяйственных и партийных органов. К руководству партизанскими отрядами привлекались многие командиры истребительных батальонов. Основными критериями подбора руководящего состава партизанских отрядов являлись деловые качества претендентов и наличие у них необходимой военной подготовки.
В целях создания запасов продовольствия для организованных партизанских отрядов в районах, находящихся под угрозой оккупации, были оборудованы места их базирования. На каждой базе закладывалось продовольствие из расчета обеспечения 150 партизан в течение двух месяцев. Так, например, на одной из партизанских баз в Банищанском лесу Курской области было оставлено следующее продовольствие: «бочка сала - 100 кг, бочка сахара - 100 кг, бочка масла сливочного - 100 кг, сухарей - 120 кг, крупы - 200 кг, макаронов - 16 кг, консервов - 160 банок, махорки - 1 ящик, спичек - 1 ящик, соли - 8 кг; дополнительно будет заложен спирт по 40 литров на каждой базе, а также увеличится количество продуктов». Закладка партизанских баз производилась в обстановке строгой секретности (в ночное время и в труднодоступных местах), об их местонахождении знал ограниченный круг лиц.
Осенью 1941 г. лишь часть партизанских отрядов Курской области вела посильную борьбу с врагом. Разведсводка, направленная на имя наркома НКВД СССР Л.П.Берия 14 ноября 1941 г., содержала информацию о том, что в результате установления связи с партизанскими отрядами, действующими в тылу противника, получены данные о боевой, диверсионной и разведывательной деятельности Дмитриевского, Белгородского, Глушковского, Крупецкого отрядов.
Партизаны, базировавшиеся в северных районах Курской области, оказывали помощь в выходе из окружения частей 3-й и 13-й армий Брянского фронта. Так, проводниками Дмитриевского партизанского отряда из окружения было выведено 603 человека, а партизанский разведчик И.Г.Лыков вывел на ст. Черемисиново Курской области личный состав 326-го артиллерийского полка 148-й стрелковой дивизии в количестве 356 бойцов и командиров.
О непростой ситуации, сложившейся в это время в партизанских отрядах области, свидетельствует ряд документов. В донесении 4-му отделу УНКВД связного Дмитриевского отряда сообщалось, что с 28 октября 1941 г. партизаны прекратили боевую деятельность по требованию колхозников района. Оккупанты пообещали за каждого убитого немецкого солдата уничтожать по 27 крестьянских семей. Некоторые местные жители угрожали выдать расположение отряда немцам в случае отказа выполнить их требование.
В одной из докладных записок в обком ВКП(б) раскрываются причины, по которым распался Льговский партизанский отряд:
1) отсутствие должной дисциплины. С первых дней приезда в Банищанский лес устроили сверхмерную пьянку. В результате - шум, крик, ненужная стрельба. Такое явление, хотя и в меньшей мере, продолжалось и в последующие дни;
2) бесхозяйственное отношение к продуктам питания, в результате чего дело доходило чуть ли не до воровства продуктов и других вещей;
3) отсутствие работников районного руководства вызывало недовольство в отряде;
4) громоздкость (по спискам около 200 человек) и пребывание в одном месте, которое было известно населению окрестных сел, и в то же время полная изоляция от населения;
5) отсутствие теплой одежды и обуви в условиях холодной осени и приближающейся зимы». Вследствие вышеизложенного был найден легкий выход: жителей района отправили в свои села по домам, а тех, у кого нет семьи в Льговском районе, - направили в распоряжение Курского УНКВД на положение бойцов истребительных батальонов.
Учитывая создавшееся критическое положение, бюро Курского обкома ВКП(б) 9 декабря 1941 г. признало работу по организации и руководству партизанским движением неудовлетворительной, так как из 32 партизанских отрядов активно действовали только 5-6; связь областного управления НКВД с отрядами была поставлена плохо, о деятельности 17 из них отсутствовали данные. Для исправления сложившейся ситуации необходимо было в кратчайшие сроки отработать механизм оперативного управления партизанскими отрядами. В связи с этим бюро обкома предложило начальнику УНКВД наладить систематическую связь со всеми партизанскими отрядами, находящимися в районах, занятых врагом, создав при управлении группу связи, закрепив за каждым ее работником определенный отряд. Обеспечение регулярной связи должно было положительно сказаться на активизации деятельности всех партизанских отрядов.
Наряду с действующими крупными отрядами было решено приступить к организации в колхозах и оккупированных населенных пунктах, занятых врагом, мелких партизанских групп численностью 3-5 человек, которые должны стать организаторами жителей этих пунктов на борьбу с фашистскими захватчиками.
Вскоре появились первые положительные результаты работы, проделанной курскими партизанами. По данным, полученным на 10 декабря 1941 г., деятельность партизанских отрядов только Курской области характеризовалась такими данными: убито 292 немецких солдата и офицера, подорваны 3 бронемашины и 10 грузовых автомобилей с боеприпасами, взорвано 3 моста. Диверсионными группами уничтожены 77 вражеских солдат и офицеров, 13 танков и бронемашин, 17 грузовых автомобилей, 4 мотоцикла и велосипеда, 2 подводы с продовольствием, взорвано 8 мостов. Кроме этого, партизаны и диверсанты ликвидировали телефонную связь, подрывали железнодорожное полотно, вели активную разведку, которой установлены 2 аэродрома и 2 бронепоезда противника, уничтожали предателей.
Действовавшие в тылу противника в 1941 г. отряды накапливали первый опыт успешной борьбы с противником, в результате чего их численность начала расти за счет притока местных жителей. Качественно новый этап в развитии партизанского движения, ознаменовавшийся его боевой активностью, массовостью, управляемостью, начался с весны-лета 1942 г.